Реклама
Один! <<< Читать начало
Но не тут-то было! На «сивкиных» горках, с 40-километровым пробегом за спиной, взять свои 15-20 км/ч оказалось невозможным. На спусках уже устали руки и узость трассы с порывисто-интенсивным движением не давали отрываться по полной. Ну о подъемах и говорить нечего. Там здоровому больше 10-ки было бы тяжело выкручивать. Горок было около пяти (+/-), но такое завидное чередование крутых спусков и подъемов встречается не часто. В общем, с горы я притормаживал на 28-30 км/ч, в гору вытягивал на 6-7,5 км/ч.
Когда случилось чудо и высота над уровнем моря стабилизировалась, я упёрся в чуть менее километровую пробку перед выездом на старую Каширку. Там народ пёр в три ряда, невзирая на убитость обочины. Кстати, спасибо всем водилам, которые вели себя крайне корректно, пропуская меня по краю дороги. И никто не орал, не возмущался! Люди принимали меня как полноценного участника движения, не сигналя и не матерясь в окна. А пробка была такой, что даже мне на своей «малявке» приходилось стоять со всеми. И даже двигаться в ней со всеми. Особенно я боялся обходить фуры! Затереть могли влёгкую. Они высокие, в их правые зеркала заднего вида меня почти не видно. Да и навряд ли с места трогающийся водила будет поглядывать в правое зеркало заднего вида, тем более что ехать ему 20-30 метров. Ближе к светофору, когда я уже мог его видеть, мне удалось объехать большинство машин. Когда видишь светофор, то можешь быть уверен, что колонна будет стоять или тронется вперед, это то и есть неоспоримый жирнейший плюс высокой посадки.
Итак я пересек долгожданную старую Каширку, хотя как уже упоминал вначале, мне следовало повернуть именно на нее, в сторону Москвы, то есть на этом светофоре мне следовало бы уйти налево. Но я твердо решил ехать «по понятиям». Прослушал я, что «они» изменились, и ломанулся на новую Каширку, покрытие которой оказалось весьма старым. Кстати говоря, чтобы переехать через новую Каширку и уйти на Москву, мне пришлось опять напрягаться на небольшом подъеме. Вырулив же на вожделенную четвертую стоп-полосу Каширки, я опять оказался «носом кверху», то есть велик не хотел разгоняться больше 10-11. Я даже слегка поник. По идее, езда с Мишей в режиме усиленной экономии энергии не могла меня так измотать. Позже я понял, что ввиду хорошего обзора местности и длины дороги подъем вверх был просто незаметен. То есть маленький визуальный обман.
Где-то километра через три я начал набирать свои 15-18 км. Но асфальт был слегка побитым и ехать по нему было крайне неприятно.
Проехав еще километра два, я начал нервничать. По моим расчетам где-то здесь должна была уходить петля на старую Каширку. Но ее не было. И не было еще довольно долго, как бы километров не пять. Честно говоря, я подумал, что не туда повернул, и страна не узнает своего героя. Стал в мозгах прикидывать – дотяну я двадцатку до Москвы или нет. А до Москвы оставалось около двадцати, чуть больше. Тогда, как и сейчас, я думал: дотяну. А там сориентируюсь.
Но наконец-то я увидел долгожданную петлю. И уже в полной уверенности ушел на Домодедово. Далее пошла дорога по пригороду и плавно но быстро перетекла в город. На одной из автобусных остановок меня тепло поприветствовал мой двухколесный собрат. А я еще подумал: чего это он не едет на финиш?
Дорога по городу не запомнилась чем-то необычным, кроме как реакцией аборигенов. Люди попросту не знали, как на меня реагировать, и не могли этого скрыть. К тому же я еще пару раз пытался включить камеру, чтобы заснять триумфальный финиш, но она упорно отключалась.
Дорога по городу, как и по новой Каширке, мне тоже показалась несколько длиннее, чем по гуглу. Но тут я четко помнил более частые ориентиры и особо не парился. Обилие машин и сравнительная узость улиц не напрягали. Наверное мне в этот день везло с культурными водителями. Они объезжали меня довольно корректно и спокойно. В общем по городу я двигался со скоростью примерно 15 км, периодически отдыхая на светофорах. И так допилил до заветного поворота направо, повернул и вышел на финишную прямую. Подъезжая, начал искать глазами хоть какую-то толпу в пестрых одеждах. Но меня окликнул Виталий Пересыпкин и сказал: «Проезжай на площадь». Я и поперся на саму площадь, где естественно никого не было. Развернулся, вернулся чуть назад и увидел в мини-скверике трехногого коня Савельева, затем Пересыпкина, самого Савельева и т.д. Тут у меня расстегнулся рюкзак, спасибо окликнул добрый мужик и все запихал обратно и застегнул. Да, кстати, рюкзак расстегнулся потому, что на одной из встреч на трассе я попросил Виталия Пересыпкина убрать снятую мной безрукавку в рюкзак. И он застегнул его собачками посередине. Они и разъехались в разные стороны вниз.
Я выбрал удобный заезд на площадку мини-сквера и подрулил к оккупированной «нашими» лавочке. Меня снимал на камеру Виталий и первый его вопрос был: «Как дорога?» Все, что я смог тогда ответить: «Нормально». Далее услышал цифру 5.55. Это и был мой финиш.
Тут настала очередь выразить благодарность Ульяновскому. Пока он рассыпался в восхищениях в мой адрес, я попросил его расстегнуть мне шлем. Тогда это было действительно самое большое и желанное, что он мог для меня сделать. Кстати говоря, за шлем я боялся больше всего. То, что я его никогда не смогу застегнуть и расстегнуть самостоятельно – это так же точно, как то, что человечество пока существует. Еще я без всякой иронии должен поблагодарить Вениамина Вениаминовича за присланное официальное приглашение, которое в общем-то не пригодилось, но сам факт попытки оказания реальной помощи был.
А вообще реальной рабочей лошадкой, вытянувшей все это «безобразие», был клуб «Караван». Я конечно понимаю, что мужики с КЭБа не спали четыре ночи подряд, но сдается мне – все это потому, что в ноябре 2011 года «медведь лапу сосал». Потом ждали, пока сойдет снег, потом – когда подсохнут дороги, потом – когда по обочинам начнут продавать рассаду, чтобы не гонять зазря, и тут трах-бах – середина мая! Приплыли, блин. Веломобили не крашены, не смазаны, дверка в гараж не открывается, Хундай не заводится, весь в предсонном помёте того же медведя. В общем – марафон, куда ни плюнь! Даже кировчан направили встречать Шкрудя из «Каравана».
Честно говоря, для меня осталось загадкой, почему веломобильное мероприятие привязали к бревету «Каравана». 20 мая было грандиознейшее веломероприятие с пробегами по Москве. Почему бы Вениаминычу, с его «весом», не выбить под это дело отдельную трассу, с номерами в гостиницах для иногородних веломобилистов, я так и не понял. Наверное можно было под это дело попробовать выбить питание по льготным ценам для приехавших из других городов. И привязаться к паре экскурсий. Месяца за два перед этим попробовать обзвонить всех потенциальных участников и уговорить их приехать. Хотя бы с целью пропаганды веломобильного движения. Может народу было бы и побольше… А у нас медведь, снега и закаканный Хундай.
С другой стороны, я не знаю всех подводных камней и потайных дверей Департамента спорта Москвы. Мне легко рассуждать, а вот попробуй уговори московского чинушу на мероприятие, в счет которого он не сможет списать себе пару миллионов рублей. Они у нас такие бессеребренники!
Да и братьев веломобилистов, как я понял, энтузицизмом не заманишь! Им просторы подавай, да не просто просторы, а по популярнейшим туристическим маршрутам, со всей попадающейся инфраструктурой. И шобы калеки не портили своим видом исторических и природных видов. Вообще ситуация видится мне более чем анекдотичной: наши витязи болгарки и автогена охотно выкладывают фотки коней и описывают гениальность своих решений, но показывать их вживую как-то особо не спешат. То есть в их крепостях они чувствуют свою гениальность более защищенной!
И еще хотелось бы отметить Суздальцева. Поначалу этот человек вызвал у меня негативное отношение, потому что, как я понял, с его подачи нас хотели загнать в «песочницу», где по моим представлениям нам было не место. Но потом я понял, что его размышления были весьма оправданны. Кировчане приехали для того, чтобы приехать, и не более того. Я к этому событию готовил себя, готовил машину, а они повскакали на то, что было, и поехали. Так на серьезные соревнования не выходят. Возможно у меня тоже присутствует немалая доля инфантильности, но я все-таки пытаюсь с ней бороться. Конечно надо сделать скидку на недостаток опыта у ребят, но понять, что соревнования и покатушки – разные вещи, к которым надо подходить с разной степенью серьезности, думаю можно. И деньги надо все-таки вкладывать в одну машину на все случаи жизни, а не распыляться на конюшню из разных машин, каждая из которых отвечает только одной потребности. Я могу ответственно заявить, что на своем двухприводном стелсе у себя бы я подумал, выходить на старт, или нет. Но в Киров бы точно не поехал. А на своем предыдущем грузовом китайском серийнике и в Москве бы дергаться не стал. И это не высокие слова. Так бы оно и было. Но мы все разные… Кто-то может попереться за 2000 верст, не зная, сможет ли он сидеть на этом трайке. А кто-то и у себя не выйдет на прикатанном, но, по его мнению, недостаточно хорошем. И на то, и на другое можно смотреть с разных точек зрения, и то, и другое может быть и минусом, и плюсом. Но при таком раскладе идея с «песочницей» уже мне кажется весьма неплохой. Просто, помимо покатушек, ребята могли бы обменяться опытом с теми же «Ветерками». И им было бы что «Ветеркам» рассказать! Это я влез туда, куда меня не просили, меряя все со своей колокольни. А ведь Суздальцев и Илья до этого общались с ребятами, и наверняка Геннадий Сергеевич, имея опыт общения с детьми с ДЦП, более четко представлял себе, как наиболее безопасно и эффективно провести соревнования без надрыва для его участников. Да и понравилось мне, как он ребятам помогал – и руками, а главное словом. И на форуме трындел меньше всех. И что-то так возмутило: неужели не нашлось больше никого, чтобы послать к ребятам после Андрюхиного звонка, кроме как его, человека в уважаемом возрасте?!
Ну да вернемся на финиш. Я растолкал всех на занимаемой «нами» лавочке и начал пытаться с себя стягивать всю амуницию, что было более чем нелегко. Липучки повпивались в ткань и не хотели отлепляться. Огромное спасибо за маленькую помощь в размундировании велосипедисту Диме, спасибо что не испугался ни моего вида, ни моей речи, и все поотстегивал. Также Дима спас мои очки, вставив в них выпавшее стекло и убрав в рюкзак. В общем, скинутая с меня сбруя заняла поллавочки, и выглядел я как бомж, обложенный тряпками.
Стал звонить жене, и в то время, пока говорил с женой, началось бурное обсуждение моего Артига. Причем мое присутствие никому не мешало. Вениаминыч уверенно тыкал пальцами в «штракинский мост», а затем выгибал руки перпетум мобилем, говоря о каких-то чудовищных потерях, несмотря на неслыханную оригинальность решений. Послушав его, я вдруг понял, что Володя оригинально все решил, поймал меня в электричках и всучил мне эту оригинальность. То есть я как бы к велику изначально вообще никакого отношения не имею. Штракин сам все придумал без каких-либо предварительных требований к конструкции. Ну да Бог с ним. В России культура штука условная.
Мне удалось немного пообщаться с Пересыпкиным. С ним мы вкрадце обговорили возможную поездку в Углич. Он меня очень звал. Но я настаивал на своих проблемах и требуемой помощи по быту. Все-таки в Углич в этом году я решил не ехать. Это, пожалуй, последняя из ярких красок, на которой я завершу свой отчет.
Не стреляйте в пианиста,
Он играет как умеет.